Но Змей родится снова? [Убить Змея] - Валерий Вайнин

– Что ему было надо?

Молодой бармен пожал плечами.

– Кофе и бутерброд с сыром.

Толян ухватил юношу за рубаху.

– Ты мне мозги не засирай! Искал он кого-то?!

– Вам-то что? – Пытаясь вырваться, бармен ухитрился нажать кнопку под стойкой. – Вы из ментовки разве?

– Я те щас покажу ментовку! Что он тут вынюхивал?!

Тут из подсобки выкатился здоровенный бугай и воззрился на Толяна сонными глазками.

– Ты чё, братан? – проговорил он через губу. – Ты от ореховских, что ли?

Толян отпустил рубашку бармена.

– У меня своя шобла, покруче, – буркнул он хмуро. Бугай зевнул.

– Ну так чё? Забивай стрелку – побазарим. Толян повернулся к нему спиной.

– Двойной кофе без сахара, – заказал он бармену.

– Ты чё, не догоняешь, что ли?! – повысил голос бугай. – Тут все схвачено, вали!

Толян саданул кулаком по стойке.

– Могу я выпить кофе или нет?!

Бугай и бармен обменялись взглядами.

– Налей ему, Антон, – разрешил здоровяк, возвращаясь в подсобку. – Будет еще возникать… свистни, я у себя.

Толян взял из бокала бумажную салфетку и промокнул вспотевший лоб.

Сжимая в руках пакеты с продуктами, Глеб позвонил в Дашину дверь. Открыл ему Илья. Конечно же, не глядя, буркнул:

– Шолом.

– Я тебе дам “шолом”! – прикрикнул Глеб, захлопывая ногой дверь. – В глазок бы хоть посмотрел, кому открываешь!

Илья оторвал взгляд от листка.

– Ша, без паники, – улыбнулся он, поглаживая курчавую бородку. – Дуське вроде грозить перестали. И моя интеллигентская морда тоже никого не интересует. Как-то даже скучно.

– Как бы весело не стало! – проворчал Глеб, прислоняя пакеты к стене прихожей. И, понизив голос, быстро спросил: – О предложении моем подумал?

– Угу, если всё мне объяснишь… – Илья вновь уткнулся в листок с уравнениями. – Вот собака! Похоже, я потерял где-то корень из трех!

Тут в прихожую стремительно вошла Даша. Она была в очень коротеньком бежевом платье и туфельках на шпильке. Смотреть на ее умопомрачительные ноги и сохранять на лице невозмутимость было нелегко. Глеб поспешно перевел взгляд на ее сияющие изумрудные глазищи, на пепельные волосы, растрепавшиеся по плечам, и… Это зрелище тоже оказалось не для слабонервных.

– Ребята, мать вашу, – проворчал Глеб, – смотрите все же, кому открываете!

Даша быстро шагнула к нему, будто собираясь броситься на шею. Но вдруг остановилась и нахмурилась.

– Что это? – кивнула она на пакеты.

– Еда, – ответил Глеб. – Я говорю, прежде чем открыть дверь…

– Дуська! Что он приволок? – раздался из комнаты голос Ильи, который хоть и погрузился в свои уравнения, но спрашивал с неподдельным интересом.

– Сейчас выясним, – отозвалась Даша, исследуя содержимое пакетов. – О-о, какая ветчина!.. Балык! С ума сойти, ананасы! А тут… копченые языки!..

Глеб ретировался в комнату. Илья, сидя за письменным столом, облизнулся:

– В принципе я не прочь все это порубать.

– Опять дистрибьюторы из дома выжили? – с улыбкой спросил Глеб.

Илья возвел очи к небу:

– Старик, там такой стоит гармидер [4] …

Тут ворвалась Даша. Она хотела выглядеть сердитой, но лицо плохо ее слушалось.

– Что это вообще за пижонство?! – набросилась она на Глеба.

Глеб пожал плечами.

– Взял, что под руку подвернулось.

– Проворная, видать, была рука! – Дашины губы дрогнули в улыбке. – Представь счет, я оплачу.

У Глеба покраснели уши.

– Непременно, – сказал он. – Плюс десять процентов за доставку…

– Ластик, – ввернула с улыбкой Даша.

– …и надбавка за работу в выходной.

– Ластик, я сказала!

– Плюс чаевые. Надеюсь, Эдик не поскупится.

– Что-о?! Что ты произнес?!

– Ладно, ластик.

– Дурак!

– Я же сказал, ластик! Сама дура!

Оторвавшись от бумаг, Илья вперил в них изумленный взгляд.

– Ни фига себе! – вырвалось у него. Теперь покраснела Даша.

– Гольдберг, ты о чем? Что “ни фига себе”?.. Ладно, пойду разберу пакеты. – С этими словами она вышла.

Глеб быстро наклонился к уху Ильи.

– На той неделе поговорим, да?

– Угу, – кивнул Илья, – я позвоню. Или ты звони.

– Замётано. – Глеб положил руку ему на плечо и громко произнес: – Пока, ребята! Вечером созвонимся!

Чиркнув “молнией” на куртке, он вышел и захлопнул за собой дверь.

И тут же в комнату влетела Даша.

– Ну, морда! – возмутилась она. Метнувшись в прихожую, она мигом надела дубленку и сменила туфли на сапоги. – Илюшка! Разбери пакеты и поешь! – крикнула она, выскакивая из квартиры.

Илья оторопело поглаживал бородку.

– Поесть-то, конечно, я поем, – пробормотал он, – но все равно интересно.

Горбатая старушка приходу Глеба так обрадовалась, что, не рискнув ее обидеть, он по-быстрому выпил чаю с кизиловым вареньем. Но брать вновь деньги Варвара Львовна упорно отказывалась.

– Это просто излишество, Глеб. Вы и так дали нам столько, что… и холодильник у нас набит. Мы деликатесы ваши еще неделю доедать будем.

После энергичных препирательств Глеб сурово нахмурил брови.

– Варвара Львовна, почему вы не хотите помочь нашей фирме? Если вы будете упрямиться, нам не удастся списать налоги.

– Извините, Глеб, я, конечно, в этом не разбираюсь, но… сдается мне, что с налогами вы меня дурите.

– Здрасьте-пожалуйста! Могу показать вам статью закона, – врал напропалую Глеб. – И к тому же, вероятно, я скоро уеду в командировку и хочу быть уверен, что… Варвара Львовна, пожалуйста, не упрямьтесь.

Старушка сдалась и взяла пачку сторублевок. Вертящаяся возле ног Танька недовольно поинтересовалась:

– В какую еще командиловку?

– В служебную, – улыбнулся ей Глеб. – А что же Саша, так и не покажется?

Старушка виновато развела руками.

– Не обижайтесь, в последние дни он какой-то… Не понимаю, что с ним.

– Уплямый, как балан, – поставила диагноз Танька.

– Ну что ж, – вздохнул Глеб, – если гора не идет к Магомету… – Он постучал и вошел в Сашину комнату. За ним проследовали бабушка и Танька.

Сидя на полу, мальчик разбирал железную дорогу и складывал в коробку. Его худенькие плечи напряглись.

– Привет, Сашка! – сказал Глеб.

– Здравствуйте, – отозвался мальчик, не поднимая головы.

И четырехлетняя его сестренка с чувством проговорила:

– Глубый какой!

Глеб потоптался и спросил:

– Ну, как дела?

Мальчик поднял на него горящие глазенки.

– Зачем вы к нам ходите? Может, вас тоже… квартира наша интересует?

Варвара Львовна всплеснула руками:

– Санька, что ты несешь?! Неужели ты думаешь…

– Минутку, – остановил ее Глеб, – у нас мужской разговор. Квартира твоя меня действительно интересует, – ответил он мальчику, – в том смысле, что в ней пора делать ремонт. Вот только чуть потеплеет и… Но почему ты сказал “вас тоже”?